Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 8 лет.

 


«ВАН ГОГ: НА ПОРОГЕ ВЕЧНОСТИ»
(At Eternity's Gate)

Ирландия-Швейцария-США-Франция-Великобритания, 2018, 111 мин., «CBS Films/Riverstone Pictures/SPK Pictures»
Режиссер и сценарист Джулиан Шнабель, сценарист Жан-Клод Карьер
В ролях Руперт Френд, Уиллем Дэфоу, Оскар Айзек, Мадс Миккельсен, Мэттью Амалрик, Венсан Перес, Эммануэль Сенье, Нильс Ареструп

Винсент Ван Гог одержим живописью и мечтает изменить мир. Он жил в Париже и водил дружбу с Полем Гогеном, который посоветовал ему искать яркий и теплый свет на юге Франции. Переехав в небольшой город Арль и при финансовой поддержке брата там обосновавшись, Винсент заводит дружбу с местной трактирщицей и получает мощное вдохновение от местной природы. Именно тут и начинает формироваться его неповторимый художественный стиль, который, однако, пока не находит признания ни у знатоков, ни у публики…
Винсент Виллем Ван Гог (1853-1890)-нидерландский художник-постимпрессионист, чьи работы оказали вневременное влияние на живопись двадцатого века. За десять с небольшим лет он создал более 2100 произведений, включая около 860 картин маслом. Среди них-портреты, автопортреты, пейзажи и натюрморты с изображением оливковых деревьев, кипарисов, полей пшеницы и подсолнухов. При жизни был практически обойден вниманием критиков. Родился 30 марта 1853 года в деревушке Грот-Зюндерт в провинции Северный Брабант на юге Нидерландов, недалеко от бельгийской границы. Отцом Винсента был Теодор Ван Гог (род. в 1822 году), пастор реформатской церкви, а матерью-Анна Корнелия Карбентус, дочь почтенного переплетчика и продавца книг из Гааги. Винсент был вторым по старшинству из семи детей Теодора и Анны Корнелии. Свое имя он получил в честь деда по отцовской линии, который также всю свою жизнь посвятил протестантской церкви. Это имя предназначалось для первого ребенка Теодора и Анны, который родился на год раньше Винсента, но умер, не прожив и дня. Так Винсент, хотя и был рожден вторым, стал старшим из детей. Четыре года спустя после рождения Винсента, 1 мая 1857 года, родился его брат Теодорус Ван Гог. Помимо него, у Винсента был брат Кор и три сестры-Анна Корнелия, Элизабет и Виллемина Якоба. Домашние помнят Винсента как своенравного, трудного и нудного ребенка со странными манерами, что было причиной его частых наказаний. По словам гувернантки, было в нем что-то необычное, что отличало его от других: из всех детей Винсент был ей менее приятен, и она не верила, что из него может выйти нечто стоящее. Вне семьи, напротив, Винсент показывал обратную сторону своего характера-был тихим, серьезным, задумчивым и почти не играл с другими детьми. В глазах же односельчан он был добродушным, дружелюбным, предупредительным, сострадательным, милым и скромным ребенком. Когда ему исполнилось 7 лет, он пошел в деревенскую школу, но через год его забрали оттуда, и вместе со своей сестрой Анной он обучался дома, у гувернантки. 1 октября 1864 года он уехал в школу-интернат в Зевенберген, находившийся в 20 км. от родного дома. Отъезд из дома причинил много страданий Винсенту, он не мог забыть этого, даже будучи взрослым. 15 сентября 1866 года он начинает обучение в другом интернате-колледже Виллема II в Тилбурге. Винсенту хорошо давались языки-французский, английский, немецкий. Там же он получал уроки рисования. В марте 1868 года, посреди учебного года, Винсент неожиданно бросил школу и возвратился в отчий дом. На этом заканчивается его формальное образование. О своем детстве он вспоминал так: «Мое детство было мрачным, холодным и пустым». В июле 1869 года Винсент устроился на службу в гаагский филиал крупной художественно-торговой фирмы Goupil-Cie, владельцем которого являлся его дядя Винсент. Там он получил необходимое обучение в качестве дилера. Первоначально будущий художник с большим рвением взялся за работу, добился хороших результатов, и в июне 1873 года его перевели в лондонский филиал Goupil-Cie. Благодаря ежедневному контакту с произведениями искусства, Винсент начал разбираться в живописи и ценить ее. Помимо этого, он посещал городские музеи и галереи, любуясь работами Жана-Франсуа Милле и Жюля Бретона. В конце августа Винсент переехал на Хакфорд Роуд, 87 и снял комнату в доме Урсулы Лойер и ее дочери Евгении. Есть версия, будто он был влюблен в Евгению, хотя многие ранние биографы ошибочно называют ее именем матери, Урсулы. В дополнение к этой неразберихе с именами, которая существует уже десятилетия, последние исследования свидетельствуют о том, что Винсент был влюблен вовсе не в Евгению, а в немку по имени Каролина Хаанебик. Что же было на самом деле, остается неизвестным. Отказ возлюбленной потряс и разочаровал будущего художника. Постепенно он потерял интерес к своей работе и начал обращаться к Библии. В 1874 году Винсента перевели в парижский филиал фирмы, но после трех месяцев работы он снова уезжает в Лондон. Дела у него шли все хуже, и в мае 1875 года он опять был переведен в Париж, где посещал выставки в Салоне и Лувре и, в конце концов, сам начал пробовать свои силы в живописи. Постепенно это занятие стало отбирать у него больше времени, и Винсент окончательно охладел к работе, решив для себя, что «у искусства нет худших врагов, чем торговцы картинами». В результате в конце марта 1876 года его уволили из фирмы Goupil-Cie по причине плохой работы, несмотря на покровительство родственников-совладельцев компании. В 1876 году Винсент возвратился в Англию, где нашел неоплачиваемую работу в качестве учителя в интернате в Рэмсгейте. В это же время у него возникает желание стать священником, как и его отец. В июле Винсент перешел в другую школу-в Айзлворте (под Лондоном), где он выполнял работу учителя и помощника пастора. 4 ноября Винсент прочитал свою первую проповедь. Его интерес к Евангелию рос, и он загорелся идеей проповедовать беднякам. На Рождество Винсент поехал домой, и родители уговорили его не возвращаться в Англию. Винсент остался в Нидерландах и в течение полугода работал в книжном магазине в Дордрехте. Эта работа была ему не по душе. Большую часть времени он проводил, делая наброски или переводя отрывки из Библии на немецкий, английский и французский. Пытаясь поддержать стремление Винсента стать пастором, семья посылает его в мае 1877 года в Амстердам, где он поселился у своего дяди, адмирала Яна Ван Гога. Здесь он усердно занимался под руководством своего дяди Йоганесса Стрикера, уважаемого и признанного теолога, готовясь к сдаче вступительного экзамена в университет на отделение теологии. В конце концов, он разочаровался в учебе, бросил свои занятия и в июле 1878 уехал из Амстердама. Желание быть полезным простым людям направило его в Протестантскую миссионерскую школу пастора Бокмы в Лакене под Брюсселем, где он прошел трехмесячный курс проповеди. Однако существует версия, что он не закончил полный курс обучения и был выгнан из-за неряшливого внешнего вида, вспыльчивого характера и частых приступов ярости. В декабре 1878 года Винсент направился на полгода миссионером в поселок Патюраж в Боринаже, бедном шахтерском районе на юге Бельгии, где развернул неутомимую деятельность: посещал больных, читал неграмотным Писание, проповедовал, обучал детей, а по ночам для заработка рисовал карты Палестины. Подобная самоотверженность расположила к нему местное население и членов Евангелического общества, результатом чего было назначение ему жалования в пятьдесят франков. Пройдя полугодичный стаж, Ван Гог намеревался поступить в Евангельскую школу для продолжения образования, но счел введенную плату за обучение проявлением дискриминации и отказался от обучения. В это же время Винсент обратился к дирекции шахт с ходатайством от имени рабочих об улучшении условий их труда. Ходатайство было отклонено, а сам Ван Гог был отстранен от должности проповедника синодальным Комитетом протестантской церкви Бельгии. Это явилось серьезным ударом по эмоционально-психическому состоянию художника.
Спасаясь от депрессии, вызванной событиями в Патюраже, Ван Гог снова обратился к живописи, всерьез задумался об учебе и в 1880 году при поддержке брата Тео уехал в Брюссель, где начал посещать занятия в Королевской Академии изящных искусств. Однако через год Винсент бросил учебу и вернулся к родителям. В этот период жизни он считал, что художнику вовсе не обязательно иметь талант, главное-много и усердно трудиться, поэтому он продолжил занятия самостоятельно. В это же время Ван Гог испытал новое любовное увлечение, влюбившись в свою кузину, вдову Кее Вос-Стрикер, гостившую вместе с сыном в их доме. Женщина отвергла его чувства, но Винсент продолжал ухаживания, чем настроил против себя всех родных. В результате его попросили уехать. Ван Гог, испытав новое потрясение и решив навсегда отказаться от попыток устроить свою личную жизнь, уехал в Гаагу, где с новой силой окунулся в занятия живописью и стал брать уроки у своего дальнего родственника-представителя гаагской школы живописи Антона Мауве. Винсент много работал, изучал жизнь города, особенно бедных кварталов. Добиваясь интересного и удивительного цвета в своих работах, он иногда прибегал к смешению на одном холсте различных техник письма-мела, пера, сепии, акварели. Большое влияние на художника оказало пособие Шарля Барга «Курс обучения рисунку». Он копировал все литографии пособия в 1880-81 годах, а затем вновь в 1890 году, но уже только часть. В Гааге художник попытался создать семью. На этот раз его избранницей стала беременная уличная женщина Христин, с которой Винсент познакомился прямо на улице и, движимый сочувствием к ее положению, предложил переехать к нему вместе с детьми. Этот поступок окончательно рассорил художника с его друзьями и родственниками, но сам Винсент был счастлив: у него появилась модель. Однако у Христин оказался тяжелый характер, и вскоре семейная жизнь Ван Гога превратилась в кошмар. Очень скоро они расстались. Художник не мог больше оставаться в Гааге и направился на север Нидерландов, в провинцию Дренте, где поселился в отдельной хижине, оборудованной под мастерскую, и целые дни проводил на природе, рисуя пейзажи. Однако он не очень увлекался ими, не считая себя пейзажистом-много картин этого периода посвящено крестьянам, их повседневному труду и быту. По своей тематике ранние работы Ван Гога могут быть отнесены к реализму, хотя манеру исполнения и технику назвать реалистичными можно лишь с определенными существенными оговорками. Одной из множества проблем, вызванных отсутствием художественного образования, с которыми столкнулся художник, стало неумение изобразить человеческую фигуру. В конце концов, это привело к одной из основополагающих особенностей его стиля-толкованию человеческой фигуры, лишенной плавных или размеренно-грациозных движений, как неотъемлемой части природы, в чем-то даже уподобляющейся ей. Очень хорошо это видно, например, в картине «Крестьянин и крестьянка, сажающие картофель» (1885), где фигуры крестьян уподоблены скалам, а высокая линия горизонта словно давит на них, не позволяя разогнуться или хотя бы поднять голову. Подобный подход к теме можно увидеть и в более поздней картине «Красные виноградники» (1888). В серии картин и этюдов середины 1880-х годов («Выход из протестантской церкви в Нюэнене» (1884), «Крестьянка» (1885), «Едоки картофеля» (1885), «Старая церковная башня в Нюэнене» (1885), написанных в темной живописной гамме, отмеченных болезненно-острым восприятием людских страданий и чувства подавленности, художник воссоздавал гнетущую атмосферу психологической напряженности. В это же время у художника сформировалось и собственное понимание пейзажа: выражение своего внутреннего восприятия природы через аналогию с человеком. Его художественным кредо стали собственные слова: «Когда рисуешь дерево, трактуй его как фигуру». Осенью 1885 года Ван Гог неожиданно покинул Дренте, потому как на него ополчился местный пастор, запретивший крестьянам позировать художнику и обвинивший его в аморальности. Винсент уехал в Антверпен, где снова начал посещать занятия живописью-на сей раз в живописном классе при Академии художеств. Вечерами же художник посещал частную школу, где рисовал обнаженные модели. Однако уже в феврале 1886 Ван Гог уехал из Антверпена в Париж к брату Тео, занимавшемуся торговлей произведениями искусства. Начался парижский период жизни Винсента, оказавшийся очень плодотворным и богатым на события. Художник посещал престижную частную художественную студию знаменитого на всю Европу педагога Фернана Кормона, изучал живопись импрессионизма, японскую гравюру, синтетические произведения Поля Гогена. В этот период палитра Ван Гога стала светлой, исчезли землистого оттенка краски, появились чистые голубые, золотисто-желтые, красные тона, характерный для него динамичный, как бы струящийся мазок («Агостина Сегатори в кафе Тамбурин» (1887), «Мост через Сену» (1887), «Папаша Танги» (1887), «Вид на Париж из квартиры Тео на улице Лепик» (1887). Взятая художником за образец японская живопись и ксилография (гравюра по дереву), кроме палитры, внесла в его творчество элементы спокойствия и умиротворения, характерные и для других импрессионистов. С некоторыми из них-Анри де Тулуз-Лотреком, Камилем Писсарро, Эдгаром Дега, Полем Гогеном, Эмилем Бернаром-художник познакомился вскоре после приезда в Париж благодаря брату. Эти знакомства оказали самое благотворное влияние на художника: он обрел родственную среду, которая его оценила, с увлечением принимал участие в выставках импрессионистов-в ресторане «Ла Фурш», кафе «Тамбурин», затем-в фойе «Свободного театра». Однако публика пришла в ужас от картин Ван Гога, что заставило его снова заняться самообразованием-изучать теорию цвета Эжена Делакруа, фактурную живопись Адольфа Монтичелли, японские цветные гравюры и плоскостное восточное искусство вообще. На парижский период жизни приходится наибольшее количество созданных художником картин-около двухсот тридцати. В их числе выделяются серии натюрмортов и автопортретов, серия из шести полотен под общим названием «Башмаки» (1887), пейзажи. Меняется роль человека в картинах Ван Гога-его нет совсем, или же он является стаффажем. В работах появляются воздух, атмосфера и сочный цвет, однако художник по-своему передавал световоздушную среду и атмосферные нюансы, расчленяя целое, не сливая формы и показывая «лицо» или «фигуру» каждого элемента целого. Ярким примером такого подхода может служить картина «Море в Сент-Марье» (1888). Творческие поиски художника привели его к истокам нового художественного стиля-постимпрессионизма.
Несмотря на творческий рост Ван Гога, публика по-прежнему не воспринимала и не покупала его картины, что весьма болезненно воспринималось Винсентом. К середине февраля 1888 года художник решил покинуть Париж и перебраться на юг Франции-в Арль, где намеревался создать «Мастерскую Юга»-своеобразное братство художников-единомышленников, работающих для будущих поколений. Самую важную роль в будущей мастерской Ван Гог отдавал Полю Гогену. Тео поддержал начинание деньгами, и в том же году Винсент переехал в Арль. Там окончательно определились своеобразие его творческой манеры и художественная программа: «Вместо того, чтобы пытаться точно изобразить то, что находится перед глазами, я использую цвет более произвольно, так, чтобы наиболее полно выразить себя». Следствием этой программы стала попытка выработать «простую технику, которая, видимо, будет не импрессионистской». Кроме того, Винсент начал синтезировать рисунок и цвет, чтобы полнее передать саму суть местной природы. Хотя Ван Гог и заявил об отходе от импрессионистских методов изображения, влияние этого стиля все еще очень сильно ощущалось в его картинах, особенно в передаче световоздушности («Персиковое дерево в цвету», 1888) или в использовании больших колористических пятен («Мост Англуа в Арле», 1888). В это время, подобно импрессионистам, Ван Гог создавал серии работ с изображением одного и того же вида, правда, добиваясь не точной передачи изменчивых световых эффектов и состояний, а максимальной интенсивности выражения жизни природы. Его кисти этого периода принадлежит также ряд портретов, в которых художник опробовал новую художественную форму. Пламенный художественный темперамент, мучительный порыв к гармонии, красоте и счастью и, одновременно, страх перед враждебными человеку силами находят воплощение то в сияющих солнечными красками юга пейзажах («Желтый дом», 1888; «Кресло Гогена», 1888; «Жатва. Долина Ла-Кро», 1888), то в зловещих, напоминающих ночной кошмар образах («Ночная терраса кафе», 1888). Динамика цвета и мазка наполняет одухотворенной жизнью и движением не только природу и населяющих ее людей («Красные виноградники в Арле», 1888), но и неодушевленные предметы («Спальня Ван Гога в Арле», 1888). Картины художника становятся более динамичными и напряженными по своему колориту («Сеятель», 1888), трагичными по звучанию («Ночное кафе», 1888; «Спальня Ван Гога в Арле», 1888). 25 октября 1888 года в Арль приехал Поль Гоген, чтобы обсудить идею создания южной мастерской живописи. Однако мирное обсуждение очень быстро переросло в конфликты и ссоры: Гоген был недоволен безалаберностью Ван Гога, сам Ван Гог же недоумевал, как Гоген не хочет понять саму идею единого коллективного направления живописи во имя будущего. В конце концов, Гоген, искавший в Арле покоя для своей работы и не нашедший его, решил уехать. Вечером 23 декабря после очередной ссоры Ван Гог набросился на друга с бритвой в руках. Гогену случайно удалось остановить Винсента. До сих пор неизвестна вся правда об этой ссоре и обстоятельствах нападения (в частности, есть версия, что Ван Гог напал на спящего Гогена, и последнего спасло от смерти лишь то, что он вовремя проснулся), однако в ту же ночь Ван Гог отрезал себе мочку уха. По общепринятой версии, это было сделано в порыве раскаяния. В то же время некоторые исследователи считают, что это было не раскаянием, а проявлением безумия, вызванного частым употреблением абсента. На следующий день, 24 декабря, Винсента отвезли в психиатрическую лечебницу, где приступ повторился с такой силой, что врачи поместили его в палату для буйных больных с диагнозом «эпилепсия височных долей». Гоген спешно покинул Арль, не навестив Ван Гога в больнице, предварительно сообщив о произошедшем Тео. В периоды ремиссии Винсент просил отпустить его назад в мастерскую, чтобы продолжать работу, однако жители Арля написали заявление мэру города с просьбой изолировать художника от остальных жителей. Ван Гогу было предложено отправиться в больницу для душевнобольных Сен-Поль в Сен-Реми-де-Прованс, недалеко от Арля, куда Винсент и прибыл 3 мая 1889 года. Там он прожил год, неустанно работая над новыми картинами. За это время им было создано более ста пятидесяти картин и около ста рисунков и акварелей. Основными видами полотен в этот период жизни становятся натюрморты и пейзажи, главными отличиями которых становятся неимоверное нервное напряжение и динамизм («Звездная ночь», 1889), противопоставление контрастных цветов и-в некоторых случаях-использование полутонов («Пейзаж с оливами», 1889; «Пшеничное поле с кипарисами», 1889). В конце 1889 года его пригласили участвовать в брюссельской выставке «Группы двадцати», где работы художника сразу вызвали интерес у коллег и любителей живописи. Однако это уже не радовало Ван Гога, как не обрадовала и первая восторженная статья о картине «Красные виноградники в Арле», появившаяся в январском номере журнала «Меркюр де Франс» в 1890 году. Весной 1890 года художник перебрался в Овер-сюр-Уаз, местечко под Парижем, где впервые за два года увиделся с братом и его семьей. Он по-прежнему продолжал писать, но стиль его последних работ изменился окончательно, став еще более нервным и гнетущим. Главное место в творчестве занял прихотливо искривленный контур, словно зажимающий собой тот или иной предмет («Сельская дорога с кипарисами», 1890; «Улица и лестница в Овере», 1890; «Пейзаж в Овере после дождя», 1890). Последним светлым событием в личной жизни Винсента стало знакомство с художником-любителем доктором Полем Гаше. В 20-х числах июля 1890 года Ван Гог написал свое знаменитое полотно «Пшеничное поле с воронами». 27 июля, выйдя на прогулку с материалами для рисования, художник выстрелил себе в область сердца из револьвера, купленного для отпугивания птичьих стай во время работы на пленэре, однако пуля прошла ниже. Благодаря этому он самостоятельно добрался до номера гостиницы, где жил. Владелец гостиницы вызвал врача, который осмотрел рану и сообщил Тео, который приехал на следующий же день и провел с Винсентом все время, до самой его смерти спустя 29 часов после ранения от потери крови (в 1:30 ночи 29 июля 1890 года). В октябре 2011 года появилась альтернативная версия смерти художника. Американские историки-искусствоведы Стивен Найфе и Грегори Уайт Смит выдвинули предположение, что Ван Гог был подстрелен одним из подростков, которые регулярно составляли ему компанию в питейных заведениях.
По словам Тео, последними словами художника были «Печаль будет длиться вечно». Винсент Ван Гог был похоронен в Овер-сюр-Уаз 30 июля. В последний путь художника провожали брат и немногочисленные друзья. После похорон Тео взялся за организацию посмертной выставки работ Винсента, но заболел нервным расстройством и через полгода, 25 января 1891 года, скончался в Голландии. Через 25 лет в 1914 году его останки были перезахоронены вдовой рядом с могилой Винсента. Распространено ошибочное утверждение, что при жизни Ван Гога была продана только одна его картина-«Красные виноградники в Арле». Данное полотно лишь было первым, проданным за существенную сумму (на брюссельской выставке «Группы двадцати» в конце 1889 года; цена за картину составила 400 франков). Сохранились документы о прижизненной продаже 14 работ художника, начиная с 1882 года (о чем Винсент написал брату Тео: «Первая овечка прошла через мост»), и в реальности сделок должно было произойти больше. После первой выставки картин в конце 1880-х годов известность Ван Гога постоянно росла среди коллег, искусствоведов, дилеров и коллекционеров. После его смерти мемориальные выставки были организованы в Брюсселе, Париже, Гааге и Антверпене. В начале двадцатого столетия состоялись ретроспективы в Париже (1901 и 1905) и Амстердаме (1905) и значимые групповые выставки в Кельне (1912), Нью-Йорке (1913) и Берлине (1914). Это оказало заметное влияние на последующие поколения художников. К середине двадцатого века Винсент Ван Гог рассматривается как один из величайших и самых узнаваемых художников в истории. В 2007 году группа голландских историков составила «Канон голландской истории» для преподавания в школах, в котором Ван Гог был помещен в качестве одной из пятидесяти тем, наряду с другими национальными символами, такими как Рембрандт и художественная группа «Стиль». Наряду с творениями Пабло Пикассо работы Ван Гога являются одними из первых в списке самых дорогих картин, когда-либо проданных в мире, согласно оценкам с аукционов и частных продаж. В число проданных за более чем 100 миллионов (в эквиваленте 2011 года) входят: «Портрет доктора Гаше», «Портрет почтальона Жозефа Рулена» и «Ирисы». Картина «Пшеничное поле с кипарисами» была продана в 1993 году за 57 млн. долларов, невероятно высокую цену в то время, а его «Автопортрет с отрезанным ухом и трубкой» был продан в частном порядке в конце 1990-х годов. По оценкам, цена продажи составила 80-90 миллионов долларов. Картина Ван Гога «Портрет доктора Гаше» была продана на аукционе за 82, 5 млн. долларов. «Вспаханное поле и пахарь» ушла с аукциона в Нью-Йоркском аукционном доме Christie’s за 81, 3 млн. долларов. 14 мая 2021 года в Нью-Йорке на аукционе Christie’s картину импрессиониста «Мост в Тренктае» продали больше, чем за 39 миллионов долларов. В своем последнем письме к Тео Винсент признался, что, поскольку у него не было детей, то он рассматривает свои картины как потомство. Размышляя над этим, историк Саймон Шама пришел к выводу, что он «действительно имел ребенка-экспрессионизм, и много-много наследников». Шама упоминает широкий круг художников, которые адаптировали элементы стиля Ван Гога, в их числе-Виллем де Кунинг, Говард Ходжкин и Джексон Поллок. Фовисты расширили область применения цвета и свободу в его использовании, так же как и немецкие экспрессионисты из группы «Die Brucke» и другие ранние модернисты. Абстрактный экспрессионизм 1940-50-х годов рассматривается как частично вдохновленный широкими, жестикуляционными мазками Ван Гога. Вот что говорит искусствовед Сью Хаббард о выставке «Винсент Ван Гог и Экспрессионизм»: «В начале двадцатого века Ван Гог дал экспрессионистам новый живописный язык, который позволил им выйти за рамки внешнего поверхностного видения и проникнуть глубже в сущность истины. И вряд ли случайно, что в это же время Фрейд открывал глубины тоже модернового по сути понятия-подсознания. Эта прекрасная интеллектуальная выставка ставит Ван Гога на место, которое принадлежит ему по праву-место первопроходца искусства модерна». В 1957 году британский художник Фрэнсис Бэкон (1909-1992) на основе репродукции картины Ван Гога «Художник на пути в Тараскон», оригинал которой был уничтожен во время Второй мировой войны, написал серию своих произведений. Бэкон был вдохновлен не только самим изображением, которое он описал как «навязчивое», но и самим Ван Гогом, которого Бэкон расценивал как «отчужденного лишнего человека»-положение, резонировавшее с настроением Бэкона. В дальнейшем ирландский художник отождествил себя с теориями Ван Гога в искусстве и процитировал строки из письма Ван Гога к брату Тео: «настоящие художники не рисуют вещи такими, как они есть. Они рисуют их, поскольку сами чувствуют себя ими». С октября 2009 по январь 2010 года в музее Винсента Ван Гога в Амстердаме состоялась выставка, посвященная письмам художника, затем, с конца января по апрель 2010 года, выставка переехала в Королевскую академию художеств Лондона.
Смерть Винсента Ван Гога, голландского художника-постимпрессиониста, произошла ранним утром 29 июля 1890 года в его номере отеля Auberge Ravoux в деревне Овер-сюр-Уаз на севере Франции. Двумя днями ранее Ван Гог, как предполагается, застрелился. Еще в 1883 году Ван Гог написал своему брату Тео: «что касается времени, которое у меня еще впереди для работы, я думаю, что могу с уверенностью предположить, что мое тело выдержит определенное количество лет, скажем, между 7-10». В 1889 году Ван Гог испытал ухудшение своего психического здоровья. В результате инцидентов в Арле, приведших к публичной петиции, он был госпитализирован. Его состояние улучшилось, и он был готов к выписке к марту 1889 года, что совпало со свадьбой его брата Тео с Джоанной Бонгер. Однако в последний момент его решимость подвела его, и он признался Фредерику Саллесу, который служил неофициальным капелланом для протестантских пациентов больницы, что хотел бы быть заключенным в сумасшедший дом. По предложению Саллеса Ван Гог выбрал убежище в близлежащем Сен-Реми. Тео первоначально сопротивлялся этому выбору, даже предложив Винсенту воссоединиться с Полем Гогеном в Пон-Авене, но в конечном итоге был побежден, согласившись оплатить услуги приюта (запрашивая самое дешевое жилье третьего класса). Винсент поступил в психиатрическую лечебницу в начале мая 1889 года. Его психическое состояние некоторое время оставалось стабильным, и в это время он мог работать на пленэре, создавая многие из своих самых знаковых картин, таких как «Звездная ночь». Однако в конце июля, после поездки в Арль, у него случился серьезный рецидив, который длился месяц. Он хорошо выздоровел, но в конце декабря 1889 года у него случился еще один рецидив, а в начале января следующего года-острый рецидив. Этот последний рецидив, описанный Яном Халскером, как самый продолжительный и печальный, продолжался до марта 1890 года. В мае 1890 года Винсент был выписан из приюта (последняя картина, которую он написал в приюте, была «У ворот вечности», изображение отчаяния и отчаяния), и, проведя несколько дней с Тео и его супругой Джоанной в Париже, Винсент переехал жить в Овер-сюр-Уаз, коммуну к северу от Парижа, популярную среди художников. Незадолго до отъезда из Сен-Реми Ван Гог рассказал, как он страдал от пребывания в больнице: «Здешняя обстановка начинает тяготить меня больше, чем я могу выразить словами. Мне нужно подышать свежим воздухом, я чувствую себя подавленным скукой и горем». По прибытии в Овер здоровье Ван Гога все еще было не очень хорошим. В письме от 21 мая Тео он комментирует: «Я ничего не могу поделать со своей болезнью. Я сейчас немного страдаю-дело в том, что после этого долгого уединения дни кажутся мне неделями». Но к 25 мая художник смог сообщить своей матери, что его здоровье улучшилось и что симптомы его болезни исчезли. Его письма сестре Виллемине от 5 июня и Тео и его жене Джоанне примерно 10 июня свидетельствуют о продолжающемся улучшении, его ночные кошмары почти исчезли. Примерно 12 июня он написал своим друзьям мистеру и миссис Жину в Арль, рассказав им, как его здоровье пострадало в Сен-Реми, но с тех пор улучшилось: «Но в последнее время я заразился болезнью других пациентов до такой степени, что не смог вылечиться самостоятельно. Общество других пациентов оказало на меня дурное влияние, и, в конце концов, я совершенно не смог этого понять. Тогда я почувствовал, что мне лучше попробовать что-то изменить, и, если уж на то пошло, удовольствие снова увидеть моего брата, его семью и моих друзей-художников принесло мне много пользы, и я чувствую себя совершенно спокойным и нормальным». Кроме того, неотправленное письмо Полю Гогену, которое Ван Гог написал около 17 июня, весьма позитивно отражает его планы на будущее. Описав свои недавние красочные исследования пшеницы, он объясняет: «Я хотел бы нарисовать несколько портретов на очень ярком, но спокойном фоне. Есть зелень другого качества, но той же ценности, чтобы сформировать целое из зеленых тонов, которые своей вибрацией заставят вас думать о нежном шелесте колышущихся на ветру ушей: это совсем не просто, как цветовая гамма». 2 июля, в письме своему брату, Ван Гог комментирует: «Я сам тоже стараюсь делать как можно лучше, но не скрою от вас, что я вряд ли смею рассчитывать на то, что всегда буду в добром здравии. И если моя болезнь вернется, ты простишь меня. Я все еще очень люблю искусство и жизнь». Первый признак новых проблем был обнаружен в письме Ван Гога, написанном Тео 10 июля. Сначала он заявляет: «Я очень здоров, я много работаю, написал четыре этюда и два рисунка», но затем продолжает: «Я думаю, что мы вообще не должны рассчитывать на доктора Гаше. Во-первых, я думаю, что он больнее меня, или, скажем так, так же сильно, вот и все. Я не знаю, что сказать. Конечно, мой последний приступ, который был ужасен, был в значительной степени вызван влиянием других пациентов». Позже в письме он добавляет: «Что касается меня, то в данный момент я могу только сказать, что, по-моему, нам всем нужен отдых-я чувствую, что потерпел неудачу». Еще более отчаявшимся тоном он добавляет: «И перспектива становится все мрачнее, я вообще не вижу счастливого будущего». В другом письме Тео примерно 10 июля Ван Гог объясняет: «В целом я стараюсь быть довольно добродушным, но моя жизнь тоже находится под угрозой в самом ее корне, и мой шаг тоже неустойчив». Затем он комментирует свою текущую работу: «Я написал еще три больших полотна. Это обширные поля кукурузы под неспокойным небом, и мне не пришлось сильно стараться, чтобы попытаться выразить печаль и крайнее одиночество». Но он добавляет: «Я совершенно уверен, что эти полотна расскажут вам то, чего я не могу выразить словами, а именно, насколько здоровой и бодрящей я нахожу сельскую местность». В письме к матери и сестре, написанном около 12 июля, Ван Гог снова кажется в гораздо более позитивном настроении: «Я сам полностью поглощен этой необъятной равниной с пшеничными полями до самых холмов, бескрайними, как океан, нежным желтым, нежным мягким зеленым, нежным пурпуром вспаханного и прополотого участка земли, с регулярными пятнами зелени цветущих картофельных растений, все под небом нежных тонов синего, белого, розового и фиолетового. Я нахожусь в настроении почти слишком спокойном, как раз в том настроении, которое необходимо для того, чтобы написать это». Тео понял, что Винсент испытывает проблемы. В письме от 22 июля 1890 года он писал: «Я надеюсь, мой дорогой Винсент, что у тебя хорошее здоровье, и поскольку ты говоришь, что пишешь с трудом, и не рассказываешь о своей работе, я немного боюсь, что тебя что-то беспокоит или что-то идет не так». Далее он предложил проконсультироваться со своим врачом Полом Гаше. 23 июля Ван Гог написал своему брату, подчеркнув свое возобновленное участие в живописи: «Я уделяю своим полотнам все свое внимание. Я стараюсь делать то же самое, что и некоторые художники, которых я очень любил и которыми восхищался. Возможно, вы взглянете на этот набросок сада Добиньи-это одно из моих самых тщательно продуманных полотен. Я добавляю набросок некоторых старых соломенных крыш и наброски двух полотен 30-го размера, изображающих обширные поля пшеницы после дождя». Он вернулся к некоторым из своих прежних корней и сюжетов и сделал много переводов коттеджей. Аделина Раву, дочь трактирщика, которой в то время было всего 13 лет, ясно помнила события июля 1890 года. В своем эссе, написанном, когда ей было 76 лет, подкрепленном неоднократными напоминаниями ее отца, она объясняет, как 27 июля Ван Гог покинул гостиницу после завтрака. Когда он не вернулся к сумеркам, учитывая привычки художника, семья забеспокоилась. Наконец он прибыл после наступления темноты, вероятно, около 9 вечера, держась за живот. Мать Аделины спросила, есть ли какие-то проблемы. Ван Гог с трудом начал отвечать: «Нет, но у меня есть», поднимаясь по лестнице в свою комнату. Ее отцу показалось, что он слышит стоны, и он увидел Ван Гога, свернувшегося калачиком в постели. Когда он спросил, болен ли он, Ван Гог показал ему рану возле сердца, объяснив, что ночью он отправился на пшеничное поле, где недавно рисовал, и попытался покончить с собой, застрелившись. Аделина продолжает объяснять, как ее отец послал Антона Хиршига, также голландского художника, остановившегося в гостинице, предупредить местного врача, который, как оказалось, отсутствовал. Затем он обратился к Гаше, другу и врачу ван Гога, который перевязал рану, но сразу же ушел, посчитав это безнадежным случаем. Ее отец и Хиршиг провели ночь у постели Ван Гога. Художник иногда курил, иногда стонал, но почти всю ночь молчал, время от времени задремывая. На следующее утро два жандарма посетили гостиницу, расспрашивая Ван Гога о его попытке самоубийства. В ответ он просто ответил: «Мое тело принадлежит мне, и я волен делать с ним все, что захочу. Не обвиняйте никого, это я хотел покончить с собой». Как только в понедельник утром открылось почтовое отделение, отец Аделины отправил телеграмму брату Ван Гога Тео, который прибыл поездом во второй половине дня. Аделина Раву объясняет, как они вдвоем наблюдали за Ван Гогом, который впал в кому и умер около часа ночи. В его свидетельстве о смерти указано время смерти как 1.30 утра. В письме своей сестре Тео рассказал о чувствах своего брата незадолго до его смерти: «Он сам хотел умереть. Когда я сел у его постели и сказал, что мы постараемся сделать его лучше и что мы надеемся, что тогда он будет избавлен от такого рода отчаяния, он сказал: «Печаль будет длиться вечно». Я понял, что он хотел сказать этими словами». В своих мемуарах от декабря 1913 года жена Тео Джоанна сначала ссылается на письмо своего мужа после его прибытия к постели Винсента: «Он был рад, что я приехала, и мы все время вместе. Бедняга, на его долю выпало очень мало счастья, и никаких иллюзий у него не осталось. Временами бремя становится слишком тяжелым, он чувствует себя таким одиноким». А после своей смерти он написал: «Одним из его последних слов было: «Я хотел бы умереть вот так», и его желание исполнилось. Несколько мгновений, и все было кончено. Он нашел то, чего не мог найти на земле». Эмиль Бернар, художник и друг ван Гога, прибывший в Овер 30 июля на похороны, рассказывает несколько иную историю, объясняя, что Ван Гог отправился в сельскую местность в воскресенье вечером, «оставил свой мольберт у стога сена, зашел за замок и выстрелил в себя из револьвера». Он рассказывает, как Ван Гог сказал, что «его самоубийство было абсолютно преднамеренным и что он сделал это в полной ясности». Когда доктор Гаше сказал ему, что он все еще надеется спасти его жизнь, Ван Гог ответил: «Тогда мне придется сделать это снова». В дополнение к рассказу Аделины Раву, в письме Эмиля Бернара Альберу Орье приводятся подробности похорон, которые состоялись во второй половине дня 30 июля 1890 года. Тело Ван Гога было выставлено в комнате художника, где оно было окружено ореолом его последних полотен и массой желтых цветов, включая георгины и подсолнухи. Его мольберт, складной табурет и кисти стояли перед гробом. Среди тех, кто прибыл в зал, были художники Люсьен Писсарро и Огюст Лаузе. Гроб отнесли к катафалку в три часа. Компания поднялась на холм за Оверсом под жарким солнцем, Тео и несколько других жалобно всхлипывали. Маленькое кладбище с новыми надгробиями находилось на небольшом холме над полями, которые созрели для сбора урожая. Доктор Гаше, пытаясь подавить слезы, пробормотал несколько хвалебных слов, выражая свое восхищение «честным человеком и великим художником, у которого было только две цели-искусство и человечность». В 2011 году авторы Стивен Найфе и Грегори Уайт Смит опубликовали биографию Ван Гога, в которой они бросили вызов общепринятому рассказу о смерти художника. В книге Найфе и Смит утверждают, что Ван Гог вряд ли покончил с собой, отмечая оптимистичный настрой картин, которые он создал непосредственно перед смертью. Кроме того, в частной переписке Ван Гог описал самоубийство как греховное и аморальное. Авторы также задаются вопросом, как Ван Гог мог преодолеть расстояние длиной в милю (около 2 км.) между пшеничным полем и гостиницей после смертельного ранения в живот. Как Ван Гог мог получить оружие, несмотря на свои хорошо известные проблемы с психическим здоровьем, и почему полиция так и не нашла живописное снаряжение Ван Гога. Найфе и Смит разработали альтернативную гипотезу, согласно которой Ван Гог не покончил с собой, а скорее стал возможной жертвой случайного убийства или нечестной игры. Найфе и Смит указывают, что пуля вошла в живот Ван Гога под косым углом, а не прямо, как можно было бы ожидать от самоубийцы. Они утверждают, что Ван Гог был знаком с мальчиками, которые, возможно, стреляли в него, один из которых имел привычку носить ковбойский костюм, и выпивал с ними. Найфе сказал: «Итак, у вас есть пара подростков, у которых неисправен пистолет, у вас есть мальчик, который любит играть в ковбоя, у вас есть три человека, вероятно, все из которых слишком много выпили». Найфе пришел к выводу, что случайное убийство было гораздо более вероятным. Авторы утверждают, что историк искусства Джон Ревальд посетил Овер в 1930-х годах и записал широко распространенную версию событий. Авторы постулируют, что после того, как он был смертельно ранен, Ван Гог приветствовал смерть и считал, что мальчики оказали ему услугу, отсюда его широко цитируемое предсмертное замечание: «Никого не обвиняйте, это я хотел покончить с собой». 16 октября 2011 года в выпуске теленовостей журнала «60 минут» был показан репортаж, посвященный спору о биографии Найфе и Смита. Некоторое доверие теории было оказано экспертами Ван Гога, которые цитируют интервью с французским бизнесменом Рене Секретаном, записанное в 1956 году, в котором он признался, что мучил-но на самом деле не стрелял-художника. Тем не менее, этот новый биографический отчет был встречен с некоторым скептицизмом. Скептик Джо Никелл также не был убежден и предложил альтернативные объяснения. В июльском номере журнала «Берлингтон» за 2013 год два специалиста по исследованиям из Музея Ван Гога в Амстердаме, Луи ван Тилборг и Тейо Мидендорп, представили теорию о том, что в момент своей смерти Ван Гог находился в тяжелом состоянии, как лично (психически и физически), так и в отношениях со своим братом Тео, и ему угрожала опасность самоубийства. Они также представляют альтернативные объяснения теориям, представленным Найфе и Смитом. В 2014 году по просьбе Смита и Найфе эксперт по огнестрельному оружию Винсент Ди Майо рассмотрел судебные доказательства, связанные со стрельбой Ван Гога. Ди Майо отметил, что для того, чтобы выстрелить себе в левый живот, Ван Гогу пришлось бы держать пистолет под очень неудобным углом, и что на его руках были бы ожоги от черного пороха, а также татуировки и другие отметины на коже вокруг раны, ни одна из которых не отмечена в современном отчете. Ди Майо сделал свой вывод о том, что «Я считаю, что, по всей медицинской вероятности, рана, полученная Ван Гогом, не была нанесена им самим. Другими словами, он не застрелился». Ван Гог был особенно продуктивен в последние несколько недель своего пребывания в Овере, завершив более 70 картин, а также ряд рисунков и эскизов. Они охватывают пейзажи, портреты и натюрморты. Некоторые из них, по-видимому, отражают его растущее одиночество, в то время как многие другие, с их яркими красками, передают более позитивное отношение. Письма, которые он написал в течение последних двух месяцев, дают значительное представление о неумолимом желании Ван Гога рисовать в сочетании с частыми периодами уныния.
Хороший фильм. Уиллем Дэфоу номинировался на «Оскар» и «Золотой глобус» как лучший актер. Интересно, что Дэфоу стал вторым актером, номинировавшимся на «Оскар» за роль Ван Гога. Первым был Кирк Дуглас за роль в картине «Жажда жизни» (1956). Дэфоу было 62 года во время съемок, в то время, как Ван Гог умер в 37-летнем возрасте. Съемки фильма заняли 28 дней и прошли в тех же самых местах Франции, где провел свои последние годы Ван Гог. На Венецианском кинофестивале картина номинировалась на Гран-при, а Уиллем Дэфоу был назван лучшим актером. На самом деле Поль Гоген на 5 лет старше Ван Гога. В фильме Уиллем Дэфоу, наоборот, на 23 года старше Оскара Айзека, играющего Гогена. В мировом прокате картина собрала 11, 5 миллионов долларов.