Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 8 лет.

 


«ЕЛЕНА И МУЖЧИНЫ»
(Elena et les hommes)

Франция-Италия, 1956, 95 мин., «Franco London Films/Les Films Gibe/Electra Compagnia Cinematografica»
Режиссер и сценарист Жан Ренуа, сценарист Жан Серж
В ролях Ингрид Бкргман, Жан Марэ, Мел Феррер, Жан Ричард, Дора Долль,Жак Морель, Альберт Реми, Мирко Эллис, Жан Клаудио

Париж. Начало XX века. Очаровательная польская княгиня Елена Сокоровская держит в своих руках судьбы Европы. Один из наиболее влиятельных французских генералов влюблен в нее и прожженные политики надеются, что смогут с ее помощью заставить генерала совершить государственный переворот. Елена же влюблена в Анри де Шевинкура, циничного молодого человека, который, зная о ее влиянии на генерала, предает свои чувства в угоду политическим амбициям. Елена, поначалу уверенная в своей способности управлять судьбами даже самых сильных мужчин, признает, что любовь сильнее ее амбиций…
Картине предшествует предуведомление: «Все действующие лица этого фильма вымышленные, всякое сходство с живыми, или когда-либо жившими людьми чистая случайность. Сюжет этого фильма также вымышленный, авторы не ставят свой целью задеть кого-либо». Париж. 1880 годы. Елена Сокоровска, привлекательная женщина средних лет, вдова польского князя, погибшего при организации покушения на российского императора, искренне верит, что ее долг заключается в том, чтобы способствовать выдающимся мужчинам реализовать их призвание и содействовать их амбициозным начинаниям. В этом качестве она покровительствует композитору Лионелю Вилларе, оперу которого-«Элоиза и Абеляр»-решаются поставить в миланском театре «Ла Скала». Радостно сообщив княгине эту весть, Вилларе просит ее выйти за него замуж, но она отказывает, посчитав, что ее миссия в отношении него успешно завершена. Такого рода покровительство привело к тому, что княгиня оказалась разорена, и она скрепя сердце мирится с ухаживаниями старика Мартен-Мишо, богача и обувного фабриканта, который вознамерился на ней жениться. Они вместе отправляются на торжества по случаю национального праздника 14 июля, но Елена теряет Мишо в толпе, не особенно переживая из-за его исчезновения. По случаю праздника улицы Парижа переполнены ликующими людьми, которые радостно скандируют приветствия в адрес генерала Франсуа Роллана. Княгиню заинтересовали такие проявления обожания в адрес генерала, и она всеми силами пытается его увидеть, но это долгое время ей не удается. В толпе она знакомится с графом Анри де Шевенкуром, который говорит, что хорошо знает Роллана и может познакомить ее с ним. Так и происходит, граф представляет Елену генералу, и она вручает ему свой талисман-маргаритку, который должен способствовать его карьере. Нынешний кумир парижан и всей Франции явно заинтересовался очаровательной полькой. Представитель правительства предлагает Роллану возглавить министерство обороны, и он соглашается, но его окружение против, подталкивая его осуществить государственный переворот. Генерал говорит Елене, что ее талисман сразу принес свои плоды и он хотел бы с ней еще увидеться, но в это время появляется его любовница Поллет Эскофье и он вынужден с ней удалиться. Граф и княгиня продолжают праздновать и оказываются в кафе, где Шевенкур после выпитого ими вина зовет ее к себе домой и пытается поцеловать, но она вырывается, и, в конечном итоге, теряется в толпе. На следующий день граф приходит к ней домой, но узнает, что она находится в замке Мартена-Мишо, за которого собирается замуж. Французские военные воздухоплаватели терпят аварию и оказываются на немецкой территории, где их захватывают в плен. По этому поводу во Франции и Германии происходят пропагандистские кампании и возникает угроза мобилизации и ведения военных действий. Советники Роллана хотят воспользоваться этой ситуацией и на волне патриотизма захватить власть в стране. Генерал находится на армейских маневрах, которые проходят недалеко от замка Мартена-Мишо. Представители окружения Роллана уговаривают Шевенкура убедить Елену, чтобы та побудила генерала к решительным действиям. Она встречается с Ролланом в замке Мартена-Мишо, который откладывает брак с княгиней, прельщенный обещанием, что новое правительство увеличит таможенные тарифы на иностранную обувь, а также предполагаемыми крупными военными заказами. Анри влюблен в Елену и начинает сожалеть, что принял участие в этой интриге, осознавая, что может ее окончательно потерять. Княгиня расценивает возможность повлиять на принятие решений генерала как «миссию всей ее жизни» и советует ему занять твердую позицию в отношении захваченных французских военнослужащих, направив в адрес Германии жесткий ультиматум. Роллан слушается ее совета и озвучивает эту позицию на чрезвычайном совете кабинета министров в Париже, после чего Германия уступает и освобождает пленных. Это новый триумф генерала, и его угрожающая популярность заставляет правительство сначала отправить его в фактическую ссылку-командовать гарнизоном в Бурбон-Сален, а затем и вовсе под домашний арест. Сподвижники генерала, находясь под влиянием проводящихся парламентских выборов, считают, что Роллану следует воспользоваться ситуацией, сделать решительный шаг и захватить власть в стране. Советники генерала организовывают ему встречу с Еленой в тайном «доме» Розы ля Роз в Бурбон-Салене, где она должна убедить его выступить во главе армии в походе на Париж. В свою очередь Роллан сбегает из-под ареста и приходит к княгине, но в план вмешивается Анри, который привлекает на свою сторону цыганский табор. Окружению генерала становятся известны триумфальные для него результаты выборов, под окном дома собираются полицейские, чтобы воспрепятствовать возможным антиреспубликанским действиям Роллана, а также толпы людей, призывающие его к захвату власти. Переодевшись в цыганское платье, которое ему отдал Анри, генерал покидает дом неузнанным, чтобы сесть в поезд на Париж. Однако когда он отправляется в цыганской повозке на вокзал, то в ней неожиданно оказывается Поллет Эскофье, которая убеждает его бросить все и отправиться с ней на юг-навстречу любви. Анри и Елена остаются вместе и понимают, что не могут жить друг без друга…
Комедийно-драматический фильм рассматривается как третья работа режиссера из тематической «трилогии зрелищ», которой предшествуют картины «Золотая карета» (1953) и «Французский канкан» (1954). Первоначально намечалось, что в картине будет прямо фигурировать политический деятель-генерал Жорж Буланже, лидер реваншистско-антиреспубликанского движения, известного как буланжизм, которого подозревали в подготовке государственного переворота против Третьей республики. Однако, при создании окончательного варианта сценария Ренуар отказался от историчности действия и персонажей, сместив акцент на образ главной героини в исполнении Бергман. Фильм снят в яркой и живописной манере в духе работ импрессионистов, лубочных картинок и отличается нарочитой условностью места действия и декораций. Лента изначально создавалась в двух версиях-французской и английской, причем последняя имеет целый ряд отличий и короче на двенадцать минут. После выхода во Франции картина имела значительный успех у публики и критики, но получила низкие оценки в США. После начала Второй мировой войны, с 1 января 1941 года французский режиссер Жан Ренуар жил и работал в США, однако сразу после освобождения Франции он не вернулся на родину. В 1949 году он снял в Индии фильм «Река» и возвратился в Европу в 1952 году, где поставил в Италии картину «Золотая карета», со звездой итальянского нео-реализма-Анной Маньяни. По словам режиссера, он вернулся в Старый свет «с неутолимой жаждой прекрасного», поэтому ему кажется, что «мир тоже жаждет красоты». Через два года он снял во Франции картину «Французский канкан», с одним из своих самых любимых актеров-Жаном Габеном. Фильмы, поставленные в это время, киновед и философ кино Андре Базен относит к третьему периоду творчества Жана Ренуара. В это время его очень интересовали соотношение реализма и искусства, театральной и кинематографической эстетики. Летом 1954 года он поставил в Арле, на арене античного амфитеатра, трагедию Шекспира «Юлий Цезарь», а в 1955 году свою первую пьесу «Медяница», написанную им в 1953 году специально для актрисы Лесли Карон, которую он планировал пригласить в свой следующий фильм. Премьера драмы прошла 12 марта 1955 года, на одном из ее спектаклей присутствовала знаменитая американская актриса Ингрид Бергман, которая в это время находилась в Европе. На следующий день Ренуар рассказал Карон о состоянии Бергман, которая после совместного с ним ужина села на тротуар и в расстроенных чувствах и со слезами на глазах сказала, что она находится «без денег и без сил» после неудач совместных со своим мужем режиссером Роберто Росселлини фильмов. После этого Жан добавил: «В общем, Лесли, я собирался снять следующий фильм с вами, но не смогу этого сделать. Во всяком случае, не сейчас. Я обещал Ингрид, что помогу ей». Из черновиков автобиографии режиссера «Моя жизнь и мои фильмы» известно, что продюсер «Канкана» Анри Дочмейстер, в связи со значительным успехом этого фильма, предлагал ему второй проект-причем с участием американской актрисы. Как вспоминал Ренуар, Дочмейстер предлагал ему для этого написать сценарий, специально задуманный для Бергман. Известно, что продюсер был близок к Росселлини, а тот даже уговорил его профинансировать один из проектов журналистов из Les Cahiers du cinema. «Дойч», как его называли знакомые, согласился и в результате дал средства для фильма Франсуа Трюффо «Страх Парижа»-большого поклонника Ренуара. Бергман покинула Голливуд в 1949 году и переехала с детьми от первого брака с Петтером Линдстремом в Италию, что сопровождалось громким скандалом, чрезмерно раздутым прессой. Посмотрев фильмы Росселлини, она написала ему восхищенное письмо. У них завязались романтические отношения, что привело к разводу и настроило против нее почти всю американскую общественность. Однако через несколько лет отношения между Бергман и Росселлини также испортились, а поставленные ими совместные фильмы финансового успеха не имели. По словам актрисы, в этот период ее спас Жан Ренуар, с которым она была хорошо знакома еще в Голливуде и раньше неоднократно спрашивала у него, когда они смогут поставить совместный фильм. В то время он отвечал отрицательно-ему казалось, что она для него слишком большая звезда-но был готов подождать, когда она окажется на низшей точке своей карьеры (что рано или поздно случается в Голливуде со всеми): «Сейчас ты поднялась так высоко, как только могла, ну и оставайся там. А вот когда ты покатишься вниз, тут-то я и заброшу невод, чтобы поймать тебя. Я буду наготове». Через несколько лет Ренуар приехал навестить Бергман и Росселлини на их виллу «Санта Маринеллу». Он сказал, что время для их совместной работы пришло («невод» готов), предложив актрисе сниматься в его фильме в Париже. Бергман ответила, что не считает это возможным, так как Росселлини не разрешает ей сниматься у других режиссеров. Ренуар ответил, что поговорит с Росселлини, и, к удивлению актрисы, тот дал свое согласие. Ее очень заинтересовала возможность поработать в любимом Париже под руководством Ренуара, а также с ярким актерским составом в лице Мела Феррера, Жана Маре и Жюльетт Греко. За время подготовки и создания фильма он претерпел многочисленные изменения. Первоначально намечалось, что в нем будет фигурировать генерал Жорж Буланже, лидер реваншистско-антиреспубликанского движения, которого подозревали в подготовке государственного переворота против Третьей республики. В феврале 1884 году Буланже стал дивизионным генералом, а 7 января 1886 года при правительстве умеренных республиканцев занял пост военного министра в кабинете Шарля Фрейсине. В это время он сосредоточил все свое внимание на нововведениях в своем министерстве, которые приобрели общефранцузскую известность и принесли ему популярность. На пике его популярности сторонники убеждали его прийти к власти, свергнув правительство в результате государственного переворота. Однако на это он не решился и был вынужден бежать в Бельгию со своей любовницей Маргерит Боннемен, которая в июле 1891 года умерла от продолжительной болезни. На плите на ее могиле по указанию Буланже было выбито: «До скорого». 30 сентября того же года стало известно, что Жорж Эрнест Жан Мари Буланже совершил самоубийство на могиле Боннемен. Он был похоронен в той же могиле, а к уже выбитым на плите словам по его завещанию была добавлена фраза: «Неужели я смог прожить два с половиной месяца без тебя?». По словам Ренуара, он выбрал в качестве основы сюжета фильма этого политического деятеля, так как его характер и судьба во многом соответствует типу интересующего и задуманного им персонажа. При этом героем фильма с равным успехом мог стать, например, и какой-нибудь крупный актер, который также «колебался бы между честолюбивыми замыслами и тягой к простой жизни». Исходя из таких соображений, вскоре от историчности отказались, и сюжет фильма стал основываться на вымышленных персонажах, после чего акцент начал смещаться на главную героиню, а сценарий Ренуар решил выстраивать исходя из актерской игры Ингрид Бергман. В такой концепции образ ее персонажа, по словам режиссера, стал центральным и представлялся ему как «женщина, страдающая манией миссианства»: «Она найдет свой идеал в неком честолюбце, потому что очень заманчиво подчинить своему влиянию человека, который может стать повелителем целой страны». Фильм был переосмыслен в комедийном плане, а его содержание должно было самостоятельно расширить рамки интриги. Перед началом съемок Ренуар говорил, что основной сюжет еще получит несколько ответвлений, в которых он сам еще не до конца разобрался, но на съемочной площадке интрига будет приведена к единому целому. Значительная часть фильма создавалась одновременно на французском и английском языках. Опыт работы на нескольких языках у Ренуара уже был в его предыдущем фильме «Золотая карета», но тогда фильм с интернациональной группой актеров снимался большей частью на английском языке, а затем был дублирован на французский язык (для французской версии) и итальянский (для итальянской версии). Подобная двуязычная работа вызвала значительные трудности, и режиссер был вынужден чаще, чем ему хотелось, прибегать к значительным импровизациям. Как отмечал киновед Жак Лурсель, такой метод двойной съемки без наличия достаточного финансирования вызвал неординарную красоту фильма и определил ее авторскую стилистику. По этому поводу Ренуар заметил, что снимать две версии фильма с одной съемочной группой-трудноразрешимая задача и поэтому то, что ему посчастливилось закончить картину, он расценивает как настоящее чудо: «Каждый день я оказывался на краю пропасти и только ценой невероятных пируэтов и хитрых уловок удерживался на ней». Примером импровизации является финал ленты, кинематографическое решение которого ему пришлось придумать на ходу и всего за один день под песню Жюльетт Греко. Съемки проходили с 1 декабря 1955 года по 17 марта 1956 года в Париже в павильонах студии в Булонь-Бийанкур, а натурные съемки в парке шато д’Эрменонвиль и в парке Сен-Клу. Большая часть фильма снята в студийных декорациях, а натурные съемки основаны по принципу лубочных картинок, так как, по словам Ренуара, реалистические декорации противоречили нарочитой условности его стилистики. Племянник режиссера Клод Ренуар снял несколько природных панорам в грозу, что Ренуару чрезвычайно напоминало картинки для детей. Также режиссер писал, что Ингрид Бергман исполнила свою роль с обычной для нее гениальностью и сумела создать образ, соответствующий общему неправдоподобию декораций. Фильм имел во Франции значительный успех и вызвал в критике ряд положительных откликов, особенно среди авторов группировавшихся вокруг журнала «Кайе дю синема». Однако когда в марте 1957 года картину выпустили в США, под названием «Париж творит странные вещи», американская пресса назвала ее провалом. По мнению киноведа и философа кино Андре Базена, «Елена и мужчины», наряду с картиной «Дневник горничной» является самым смелым опытом Ренуара в части работы с актерами, что вызвано синтезом «квазибурлескной стилизации», приближающей фильм скорее к фарсу, чем к водевилю, и изысканности и изящества его элементов. По утверждению Базена, не найти фильма с более сложной структурой, чем эта «музыкальная фантазия». Он также указывает на такие художественные особенности, как преобладание общих планов над очень редкими крупными и изобретательное звуковое оформление. Сам Ренуар писал, что в его фильмах «Французский канкан» «Золотая карета» и «Елена и мужчины» показаны персонажи, которых принято называть неправдоподобными, но, по его мнению, при всем своем неправдоподобии они правдивы по духу. Также для этих трех фильмов характерно то, что они были сняты в студийных декорациях, но при этом в некоторые сцены были введены реалистические детали. Между французской и английской версией существуют различия, в частности, последняя короче на 12 минут. В начале англоязычной версии нет такого персонажа, как Лионель Вилларре (композитора, которому покровительствует Елена), но присутствует пролог, в котором после нескольких общих планов Парижа Мел Феррер (зрители слышат лишь его голос) демонстрирует в своей библиотеке «Воспоминания Роллана», а также хранящийся у него в ящике личный дневник Елены. Комментарии в исполнении Феррера звучат на протяжении всего фильма, в том числе на фоне диалогов персонажей. В этом варианте отсутствует значительное количество небольших фрагментов сцен, а один эпизод полностью вырезан (дуэль героя Феррера со своим соперником). Персонаж Рено Мари (главный советник Роллана) заменен на Джорджа Хиггинза, что, по замечанию Жака Лурселя, вредит этой версии, так как не является полноценной актерской заменой. Также французский критик отмечает, что английская версия в целом во многом уступает французской. Киноведы усматривают в снятых после возвращения Ренуара из США в Европу трех фильмах «Золотая карета», «Французский канкан» и «Елена и мужчины» своеобразную тематическую трилогию, в которой затрагиваются проблемы соотношения условности и жизни, театральной эстетики и реализма, очень занимавшие режиссера в этот период. Так, по наблюдению Жака Лурселя, в этих фильмах обнаруживаются параллели с тремя видами представлений, соответственно: комедией дель арте, кафешантаном и театром марионеток. Несмотря на то, что в последнем фильме трилогии формально нельзя обнаружить таких обязательных атрибутов театрального зрелища, как занавес, сцена, нити, но по духу картина представляет собой кукольный спектакль. Еще в детстве Ренуар увлекся французским ярмарочным театром Гиньоль и пронес эту любовь через всю жизнь, что в частности, нашло отражение в прологе его первого значительном фильма-«Сука» (1931), в котором куклы характеризуют главных героев и последующее «представление». Причем, как замечает Лурсель, отсылки к театру марионеток присутствуют у режиссера не только в драмах, но и в комедиях. Что касается ленты «Елена и мужчины», то в этой работе Ренуар одновременно добивается несомненного успеха как в стиле, так и в том, что можно назвать «моралью этой аморальной истории». В стиле заметны те же кинематографические практики, что и в «Правилах игры», но еще более стилизованы и еще дальше продуманно выражены в своем «схематизме, шутовстве, буффонаде»: на заднем плане, в кухнях и коридорах, суета горничных и ординарцев, пылких простофиль и влюбленных девиц копирует и без того уже карикатурный мир взрослых, мир хозяев и властителей вселенной. Это придает режиссуре восхитительное богатство, насыщает ее хитроумными узорами, играми в прятки, великолепно помещенными в пространство планов. Эрик Ромер после просмотра фильма писал: «Как кумушка после проповеди, я могу сказать только одно: это очень красиво, я ничего в этом не понял». Жан-Люк Годар, отмечая, что картина является моцартовской и истинно французской по духу, писал, что в то же время это «самый умный на свете фильм»: «Это искусство и одновременно теория искусства. Красота и одновременно секрет красоты. Кино и одновременно объяснение кино». По его наблюдению, «Елена и мужчины» является примером одного из «поворотов» в творчестве Ренуара, когда он отказывался от предыдущего своего кинематографического опыта и с новыми эстетическими идеями обращался к новому этапу. «Если «Правила игры» не были поняты в свое время, то потому, что они перечеркивали, сжигали «Преступление господина Ланжа». А «Стоячая вода» в свою очередь сжигала «Правила игры». Так и «Елена» будет с презрением в душе отвергнута теми, кто аплодировал «Френч канкану». И напрасно, ибо Ренуар постоянно доказывает нам, что единственный способ не отстать-это забежать вперед. Мы еще восхищаемся дерзким замыслом постройки, а он уже разрушает ее»-подчеркивал Годар. Франсуа Трюффо находил, что некоторые темы фильма «Елена и мужчины» являются для творчества Ренуара «постоянными» и находил их в уже немых работах. Это имело место уже в «Нана» (1926)-лучшей по мнению Ренуара и критиков-его ленте того периода. В частности, среди таких мотивов Трюффо выделял: «любовь к зрелищу, женщина, заблуждающаяся относительно своего призвания, комедиантка, ищущая себя, влюбленный, погибающий из-за своей искренности, политик, потерявший голову от любви, художник, творящий зрелища. Короче, «Нана» рифмуется с «Еленой».По наблюдению Жака Риветта, для многих фильмов Ренуара 1950-х годов характерно глубокое «сочетание искусства жизни и искусства поэзии». В этих фильмах он усматривал театральную эстетику и отмечает, что фильм «Французский канкан» во многом предвосхищает «Елену и мужчины», которую он характеризует как мелодраму во «французском» духе, где «страсть одерживает победу над происками сердца…». Трюффо особо выделял удачный актерский состав, а также чувственность и эротизм Ингрид Бергман, которая своей игрой «освещает» фильм, а Роджер Эберт отмечал ее точное попадание в образ польской княгини. По оценке Пьера Лепроона, вся первая часть фильма, особенно сцены праздничного шествия, посвященного Дню взятия Бастилии, находится на уровне лучших созданий Ренуара. После красочных сцен во «Французском канкане» в этой картине режиссера представлена «ожившая живопись», «импрессионизм» в движении. Российский критик М. С. Трофименков назвал картину шедевром классического кинематографа, в котором, несмотря на водевильный сюжет, построенный по стандартам светской комедии, затрагиваются серьезные вопросы о «соотношении политики и зрелища, трагизма истории и легкомыслия ее фигурантов».
Жорж Эрнест Жан Мари Буланже (1837-1891)-французский генерал, политический деятель и вождь реваншистско-антиреспубликанского движения, известного как буланжизм. Жорж Эрнест Жан Мари Буланже закончил Нантский лицей, в 1855 году поступил в военную школу Сен-Сир, в 1856 году был произведен в подпоручики. Женился на набожной янсенистке и вскоре расстался с ней. Появившись в высшем парижском обществе, Буланже сразу снискал успех, особенно у женщин. Привязанность одной из них, Маргерит Боннемен, имела большое значение для всей его жизни. Буланже участвовал в кампании в Кабилии, в 1859-в Итальянской войне, где тяжелое ранение в грудь при Робеккетто-кон-Индуно принесло ему офицерский крест Почетного легиона. В 1861 году отправился в поход в Индокитай. В 1866 году он стал капитаном-инструктором в Специальном военном училище Сен-Сира. К началу Войны 1870 года он был уже командиром батальона, и жил в Шато д'Исси. В третий раз он был ранен пулей в плечо в битве при Шампиньи во время обороны Парижа 2 декабря 1870 года. После капитуляции Парижа Буланже возглавил часть дивизии (12 тысяч человек) и отправился на защиту южных провинций. Участвовал в разгроме Парижской Коммуны. В 1874 году Буланже стал полковником. В 1882 году он подготовил проекты ряда военных реформ. В это же время он побывал в США с дипломатическим поручением. Это положило начало его политической деятельности. В феврале 1884 года Жорж Эрнест Жан Мари Буланже стал дивизионным генералом, а 7 января 1886 года при правительстве умеренных республиканцев занял пост военного министра в кабинете Шарля Фрейсине. В это время он сосредоточил все свое внимание на нововведениях в своем министерстве: удачно решил проблему с унтер-офицерами, изменил дислокацию армии, упростил условия для мобилизации, принял на вооружение лебелевскую винтовку, ввел снаряды с меленитом, укрепил границы, позаботился об образовании войска, о его материальном положении, отменил воскресные смотры. Пользуясь популярностью в армии, Буланже не потерял ее как министр. Сам он не был политическим деятелем-для этого у него недоставало выдержки; но, втянутый в партию, получившую название «буланжистской», он создал целое течение, известное под именем «буланжизма». Популярность Буланже в период вступления его в министерство дала повод возложить на него надежды, как на предводителя партии. Вокруг Буланже образуется своеобразная партия «демократов», которая в основу программы своей деятельности поставила борьбу с существующим порядком, но с таким оттенком, что в решительную минуту можно было ожидать присоединения к ней всех революционеров крайней левой стороны. В самом начале вступления Буланже в министерство его уговаривали произвести переворот при помощи верной ему армии; но сам Буланже отклонил какой бы то ни было решительный шаг, опасаясь в случае неудачи больших бедствий для Франции. В передвижениях, сделанных им в 10 бригадах, его противники увидали какой-то политический маневр и потребовали от него объяснений. Объяснения Буланже перед палатой только увеличили его популярность; он заявил, что считает невозможным вмешивать армию в политические вопросы и подрывать таким образом дисциплину в ней, борцом за которую он всегда был. Промежуток между министерством Шарля Фрейсине и следующим за ним Рене Гобле послужил на пользу Буланже. В это время его прочат в диктаторы, но опять он сам боится решительных мер. Приверженцы Буланже, так называемые «буланжисты», не щадят никаких средств для увеличения его популярности; брошюры в этом направлении, портреты генерала распространяются повсюду, особенно в провинции. Появляется много стихотворений, где он прославляется, как храбрый генерал, как любезный и блестящий рыцарь. К этому времени Буланже удается достигнуть популярности и в парламенте. Значение это, однако, продолжается недолго: с распадением министерства Гобле, вследствие разных бюджетных вопросов, колеблется и значение Буланже-он должен подать в отставку. Роялисты, видя Буланже оставленным его друзьями и самого его в нерешительности, уговаривают его сделаться их союзником. Буланже поддается, тем более, что, боясь торжества монархистов, он предвидит опасность гражданской войны, а потому готов на все, «лишь бы только не дать восторжествовать Ферри», выставившему свою кандидатуру в президенты республики. С этого момента начинаются тайные сношения Буланже с роялистами и с жившим во Великобритании внуком Луи-Филиппа I графом Парижским, которые ставят его в двуличное положение относительно радикальной партии, некоторые сторонники которой остаются еще его друзьями. Им Буланже не смеет сознаться, что он в сношении с правой стороной, которую он намерен, в случае надобности, обмануть. Диллон служит тайным посредником между Буланже и графом Парижским. Популярностью Буланже хотят воспользоваться монархисты: он должен сделать воззвание и с помощью преданного ему войска покончить с республикой. Его утешают, что новая форма правления будет та же республика, только с полновластным лицом во главе, и этим лицом должен был быть граф Парижский, согласие которого уже имелось. После переворота генерал Буланже должен был сделаться главным начальником войска. Партия радикальная, видя, что монархическая партия грозит восторжествовать, решается пожертвовать своим кандидатом в президенты Фрейсине и выставляет нового-Сади Карно, который и получает большинство голосов. Буланже не удается стать во главе военного министерства-и с этого момента усиливаются интриги роялистов, отыскиваются деньги для подкупов (деньги эти дает герцогиня Исез, верившая в спасение Франции через восстановление монархии и горячо преданная генералу Буланже). Образована была целая комиссия по расходованию денег в местностях, где должны были выбирать Буланже депутатом. Комиссия эта известна была под именем «Комитета кошелька герцогини». И действительно, Буланже избирается депутатом в нескольких департаментах. Он был в это время в Клермон-Ферране, куда его назначили командиром 13 корпуса. Парламент, видя все продолжающиеся волнения в пользу Буланже, опасается с его стороны какого-нибудь решительного шага. При посредстве военного министра генерала Феррона он приговаривается к трехдневному аресту за нарушение дисциплины, а именно за то, что он переодетым явился в Париж, когда должен был быть на месте службы. Эта отлучка имела не столько политический характер, сколько романтический, так как Буланже приезжал в Париж на свидание с госпожою Боннемен, женщиной, которой он был верен и которая сама питала к нему неограниченную страсть; любовь к этой женщине оказалась в Буланже сильнее его политического тщеславия, как это и доказала его трагическая смерть. Арест Буланже увеличил его популярность. Образуются органы буланжистского направления, например «Cocarde». Овации, которые были сделаны Буланже на вокзале, при его возвращении в Клермон-Ферран, показали, что партия его сильна. Образовавшаяся партия-под названием «Республиканского комитета национального протеста»-объявила, что будет всеми силами поддерживать кандидатуру Буланже. А это, в свою очередь, вызвало образование совета, с генералом Феврие во главе, для расследования дела Буланже, и 27 марта 1888 года президентом республики было подписано официальное увольнение его со службы, причем пунктами обвинения были выставлены: самовольные отлучки со службы и предание гласности своего письма к военному министру, в котором он оправдывался во взводимых на него обвинениях. Выбранный несколькими департаментами, Жорж Эрнест Жан Мари Буланже 19 апреля появляется в палате, что снова вызвало большие беспорядки. Последовал ряд избраний Буланже в провинциях. Свою программу он резюмировал в трех словах: «роспуск палаты, пересмотр конституции, учредительное собрание». В это время слава Буланже достигла апогея: надежды, возлагавшиеся на его диктатуру, были очень велики. По замыслу, он должен был совершить военный переворот, удалить Карно и призвать графа Парижского. Что касается министерских портфелей, то они заранее были распределены, и все надеялись, что Буланже исполнит свое слово. Радикальная партия, зная о больших денежных сборах, которые производились в пользу Буланже, не знала их источника; некоторые ее члены рассчитывали на Буланже. На выборах 27 января 1889 года Буланже был избран депутатом от департамента Сены, получив 244 000 голосов, тогда как его противник-160 000. Но министр внутренних дел Эрнест Констан с большой энергией повел кампанию против генерала: чиновники, обнаруживавшие малейшую склонность к буланжизму, увольнялись, сходки буланжистов разгонялись полицией, основатели «Лиги патриотов» были отданы под суд; та же участь постигла и самого Буланже, решение о его аресте было принято в марте. Друзья его разделились: радикалы советовали ему не уезжать и не избегать суда, монархисты же советовали уехать. Есть основание предполагать, что само правительство хотело, чтобы Буланже уехал из Франции и избежал суда, так как веских обвинений против него оно не могло привести. Есть также основание думать, что на его решение уехать повлияла болезнь его возлюбленной Маргерит Боннемен. 14 марта Буланже в Париже не оказалось; чтобы оправдать себя перед своими сторонниками, он запасся письмами от некоторых лиц, которые будто бы советовали ему удалиться из Франции. 1 апреля 1889 года Буланже окончательно исчез из Парижа. Поддерживаемый любимой женщиной, которая ни за что не хотела его видеть арестованным, запутавшись в двойной игре обмана двух противоположных партий, одинаково возлагавших на него надежды, предвидя близость развязки, с которой он не чувствовал силы справиться, он решил послушаться только голоса сердца и удалиться от всех интриг, в уединение. Друзья его узнали только вечером 1 апреля, что он, переодетый, в сопровождении дамы уехал по направлению к Брюсселю. В июле 1891 года умирает Маргерит Боннемен. На плите на ее могиле по указанию Буланже было выбито: «До скорого». 30 сентября того же года стало известно, что Жорж Эрнест Жан Мари Буланже совершил самоубийство на могиле Боннемен. Он был похоронен в той же могиле, а к уже выбитым на плите словам по его завещанию была добавлена фраза: «Неужели я смог прожить два с половиной месяца без тебя?». Самоубийство Жоржа Эрнеста Жана Мари Буланже завершает целый цикл событий, стремлений и помыслов, которые долго играли важную роль не только во Франции, но и в политических отношениях всей Европы. Если не сам Буланже, то известное политическое течение, окрещенное именем «буланжизма», имело одно время довольно сильные корни во внутреннем положении Франции и поддерживалось отчасти настроением, заявлявшим о себе далеко за пределами этой страны. Мало того, даже в 1889-1891, после разоблачения и падения Буланже, сосредоточившиеся около его имени стремления и надежды не были устранены окончательно и поддерживали существование известной «буланжистской партии», которая ждала только случая, чтобы возобновить свою агитацию. Самоубийство Буланже нанесло расчетам этой партии окончательный и непоправимый удар.